ООО «Gritni» / Мурманская обл. / Кировск. Отходо-перерабатывающее предприятие ООО Гритни: уничтожение отходов, контейнеров, заказ контейнера, вывоз мусора, снега, вывоз тбо, вывоз мусора контейнером, вывоз строительного мусора,

ООО Гритни – одно из крупных отходоперерабатывающих компаний России, что занимается транспортировкой, последующей переработкой и обезвреживанием бытового мусора. Эта проблема является 1-ой из наиболее значимых не только в жизни любого отдельно взятого лица, но и в пределах целого государства (имеется ввиду область защиты окружающей среды).

Как демонстрируют специалисты, человек вырабатывает почти 250 кг домашних отходов в год. Считается, что обычный способ удаления мусора (путем транспортировки мусора из мусорного бака на свалку с дальнейшей рекультивацией) с давних пор неэффективен причем даже, в определенной степени, опасен, поскольку вызывает формирование парникового действия. Мы же предоставляем новые практичные услуги в области переработки отходов. Наша главная цель – экспорт мусора и доставка его на перерабатывающие предприятия. Далее, предельное извлечение полезных компонентов, которые входят в состав твердых отходов, путем их перебора. Поскольку данные элементы хранят значимые утильные компоненты, осуществляется их возврат в качестве материала в товарный оборот, а затем выполняется их будущая утилизация.

ООО Гритни – это профессиональное подавление отходов, которое ни при каких обстоятельствах не принесет повреждение человеку и окрестной среде. Наши предприятия обустроены всем требуемым оборудованием и прошли обязательную природоохранную экспертизу народного образца. Вместе с чистой переработкой отходов наша фирма осваивает производство продуктов различного потребления из вторичного сырья. Особенно доходной является максимально глубокая переработка мусора.

Мы работаем с заказчиками на правах совместной работы и взаимопонимания. Пользуйтесь нашими услугами, и у вас станет на одну делему меньше .

Кировск фонд энергосбережения. Переработка и вывоз строительного мусора

Ситуация

В начале девяностых в новой, уженезависимой Эстонии, к власти пришла партияIsamaaliit -- Союз отечества, главную роль вкоторой играли политики, отличающиесяприверженностью к либеральнойэкономической идее. Общество поддержало иих патриотизм, и лозунги ускоренногоперехода к рынку. Собственно, голосуя занезависимость Эстонии, люди голосовали завхождение в рынок, в европейскоепространство. Лозунг молодых политиков --Plats puhtaks! -- “Расчистим площадку!” -- призывалк очищению от старых методов, кадров и куходу государства из экономики. Надозаметить, что мечта эстонцев о своемгосударстве, подхваченная патриотическинастроенными политиками-либералами,облегчила проведение реформ и снизиласоциальную напряженность, неизбежную вусловиях последующего за наступлениемнезависимости экономического шока.Получилось, что либеральные лозунги,вброшенные в народ еще в конце 80-х, так тесносплавились с мечтой о независимости, чтодаже в условиях экономического шока малейшийнамек на популизм звучал как предательствонациональной идеи. Поэтому реформыпродолжались вне зависимости от того, какаябы политическая группа ни находилась увласти. Менялись лишь тактики, нооставались неизменными стратегическиецели, казавшиеся безумно смелыми: вхождениев рынок и вхождение в Европу. Политики,пресса и телевидение без устали повторяли,что государство должно не диктовать, арегулировать и что свободу надо строитьснизу.

Реформа жилищно-коммунального хозяйстване была изолированным актом. Сломуподверглась вся хозяйственная система. Извсех предприятий на плаву остались лишь те,уровень технологии и менеджмента которыхотвечал условиям мирового рынка.

В июне 1992 года Эстония отказалась от рубляи ввела крону, жестко связав ее с немецкоймаркой. Бедность государства не скрывали ниот кого, но не скрывали и то, чтоединственный путь к сохранениюнезависимости и к лучшей жизни лежит черезускоренные реформы и построение иной,несоциалистической экономики.

Итак, начало девяностых. Государствостало покидать одну за другойхозяйственные сферы. Сегодня, в 2003 году, вгосударственной собственности осталисьлишь несколько железных дорог, дастратегическая единица -- энергетическоепредприятие Eesti Energia. Тарифы наэлектроэнергию регулируются государствоми дискуссии вокруг них порой напоминаютнастоящие драки, в которых принимаютучастие все -- и энергетики, и политики, ипотребители

И власть, и ответственность - наместа

Теплоцентрали, водоканалы и ЖЭКипредприятий были переданы местнымсамоуправлениям и переведены на хозрасчет.Кроме оказания услуг населению, коммунхозыи ЖЭКи стали посредниками междупроизводителями тепла и поставщиками воды,с одной стороны, и жильцами, с другой. Органыместной власти получили правоустанавливать предельные цены на отопление,воду и другие коммунальные услуги. Ивовремя: настала зима 1991-1992 года, а с ней --ясность, что российские газ и нефтепродукты,которыми отапливались дома, придетсязакупать не по внутренним, установленнымдля субъектов СССР/СНГ ценам, а пообщемировым. Первый же порыв ветра свободыоказался леденящим. Квартирные счетаначали расти. Графа “отопление и горячаявода” стала наводить на жильцов оторопь.При средней зарплате в 50 долларовквартирный счет в 20 долларов для многих былкатастрофой. Небогатые местные бюджеты привсем своем желании не моглискомпенсировать населению ценовой шок.Денег едва хватало на содержание школ,больниц, бань и жилищное хозяйство былоотпущено в вольное плаванье. Предприятия иорганизации одно за другим отказывались отцентрального отопления, ставшего в одинмомент роскошью, и у теплоэнергетиковосталось, собственно, два клиента: объекты,финансируемые местным самоуправлением инаселение. (Забегая вперед, скажу, чтодецентрализация отопления продолжилась иотката назад за эти десять лет не было).

Но рост стоимости теплоносителей - этолишь одна причина шока. Вторая причина --подчеркнуто либеральная экономическаяполитика государства, предложившего решатьпроблемы на местах, проявлять инициативу инадеяться только на себя. Каждому. Именнопоэтому право принятия решений, иответственность за них были спущены вниз,местной власти.

В уездах стали искать источники дешевоготоплива. Их было немного: щепа, торф, насеверо-востоке -- горючие сланцы. Кое-какуюэкономию они давали. Но платежеспособностьнаселения продолжала падать. Началасьбезработица. Разумеется, местныесамоуправления регулировали цены на тепло,воду и коммунальные услуги, которыезначились в листочках, ежемесячнополучаемых жильцами. Муниципалитетамбыло дано право устанавливать предприятиямтеплоэнергетики предельные цены намегаватт и начальники муниципальныхкоммунотделов зарывались по уши всправочники, ловчась с помощью сложныхформул прикинуть цены на тепло такимобразом, чтобы они были посильны для людей иодновременно, обеспечивалитеплоэнергетикам доход, достаточный длясуществования -- нет, для выживания. Если жев головы “начальников тепла” приходилимысли о неизбежном износе и следующих заним необходимых реновациях теплохозяйства,они тут же изгонялись. Денег трагически небыло.

Но кроме еды, люди должны были платить засвет, за телефон и за общественныйтранспорт -- а ведь цены на них тоже росли.Росла бедность, росло социальноенапряжение.

В особенно сложной ситуации оказалиськрохотные городки, выросшие вокругпроизводств, не вынесших испытания рынком.Закрытие таких предприятий означало длягорода полный коллапс, так как работы вокруге не было. И дальше по цепочке: нетработы -- нет денег для оплаты жилья --коммунальное предприятие умирает вместе сгородом. Исчезающе малый госбюджет даже прижелании не смог бы справиться с бедствиями,которые терпели Ору (закрыт торфобрикетныйкомбинат), Выхма, выросший возле покойногомясокомбината, городок работниковльнофабрики Синди. Такого рода зоныбедствия получали кое-какую помощь изгосударственных резервов, но от людей нескрывали, что вопрос выживания государстворешить не сможет. Стоимость жилья в такихгородах упала до цены бутерброда.Трехкомнатную благоустроенную квартирупредлагали за 8--10 тысяч крон (до 800 долларов).Но покупателей не было.

Послышались протесты. Они были слабыми иплохо организованными. Общество былорасколото по национальному признаку инемногие акции протеста -- как правило, этобыли тихие пикеты отчаявшихся людей -- тожепроводились отдельно русскими и эстонцами.

Люди выживали, кто как умел. В поискахработы уезжали туда, где она есть (такогорода “отходничество” не исчезло и поныне).Пытались выжить, занявшись мелкимпредпринимательством. Нанимались на любыеработы. В этой ситуации очень достойноповели себя пресса и телевидение:сдержанные, ничего не скрывающие репортажинепременно сопровождались рассказомпредставителя местной власти о том, как ониищут выход из тупика, что делается сейчас ичто будет сделано потом. Из газет ителепередач все знали, что помощи ждатьнеоткуда. Политиков, пытавшихся сделать имяна популизме, резко обрывали именно снизу,предлагая для начала назвать источникиобещаемых ими благ.

Именно тогда на теплоэнергию длянаселения и на используемые для отоплениядрова, мазут, уголь, щепу и сланец былорешено установить нулевую ставку налога соборота. Это было сделано, несмотря назаявленную уже в 1993 году цель -- вступление вЕвросоюз, законодательство которого, какизвестно, диктует государствам-членамустановление единой величины этого налогадля всех продаваемых товаров и услуг.Нулевая ставка продержалась до 30 июня 2000года. Сейчас теплоэнергия для населенияоблагается пятипроцентным налогом и всегромче поговаривают об унификации величиныналога с оборота до общепринятых в стране18%.

Но мы отвлеклись. Вернемся в деньвчерашний.

Пока мы говорили только о тепле, а ведьводо-канализационное хозяйство было не влучшей ситуации. В домах нужно былопроводить хотя бы текущие ремонты, работыпо благоустройству и поддержанию порядка.Наводящие ужас цифры в квартирных счетах необманывали никого: собираемость квартплатыснижалась, а число задолжников росло. И всеширились “народные хитрости”,изобретенные для получения дармовыхкоммунальных услуг. Стоимость эксплуатацииблагоустроенного жилья варьироваласьнезначительно и стабилизироваласьпримерно в 1995--1996 гг. достигнув 1,5--2,5 доллараза квадратный метр в месяц.

В это время местные самоуправленияналадили связи со своими коллегами взападных странах. Там было чему поучиться --и коммунальщики поехали учиться. Семинарынепременно сопровождались практическимизанятиями. Опыта руководства хозяйством вэкстремальной ситуации не было ни у кого,всему приходилось учиться на ходу.Оказалось, что самое сложное -- этосоциальная работа.

Люди дисциплинированные и обязательные,получив зарплату, первым делом неслись вбанки, чтобы оплатить квартирный счет. Номногие, попав в денежные ямы и ухабы (делопроисходило, не забудем, в первой половине90-х), обреченно махали рукой и оставлялинеоплаченным счет текущего месяца. А затемследующего. И еще. И еще. Пока не становилосьясно: этот долг уже не выплатить, как никрутись.

С самого начала было решено, что никакихгосударственных дотаций предприятия неполучат. Средств на это не было и, такимобразом, стартовые условия были для всеходинаковы. Что касается людей, страдавшихот роста цен и подступившей безработицы, тосистему социальных пособий было решеносделать максимально адресной. Деньгишли не предприятиям, а напрямую людям --пенсионерам, безработным,низкооплачиваемым. Была введена (исохраняется сейчас) система детскихпособий. Средства на пособия выделялисьместным самоуправлениям из собранных суммсоциального налога. Заработали отделысоциальной помощи, ведавшие квартирнымикомпенсациями и прожиточными деньгами.

Пособия назначались и рассчитывались,исходя из некого прожиточного минимума,который должен был оставаться у семьи послеоплаты квартирного счета. Компенсироваласьчасть, недостающая до этого самого минимума,который обычно был до дрожи низок.Безработные имели право на получениеквартирного пособия в течение трех месяцев(потом этот срок был продлен до полугода, асейчас составляет девять месяцев).Пенсионеры тоже получили право на пособие.Вот приблизительная схема, по котороепроисходит начисление жилищных пособий ипрожиточных денег.

Месячный доход семьи, состоящей из безработного, его жены и ребенка -- 700 крон (сюда входит пособие на ребенка).

Прожиточный минимум, который должен оставаться после оплаты счета за квартиру -- 1100 крон.

Квартплата -- 800 крон.

Решение: начисляется 800 крон квартирного пособия, поступающего прямо на счет коммунального предприятия, и прожиточные деньги в сумме 400 крон, которые выплачиваются семье.

И местные самоуправления, и министерствосоциальных дел были в курсе, что огромнаячасть справок о зарплате, на основаниикоторых начислялись и выплачивалисьпрожиточные деньги, не имела ничего общегос реальной зарплатой, выплачиваемой вконвертах. Но государство не имеловозможностей устанавливать истинныедоходы людей создание мощной фискальнойслужбы было отложено на будущее. А пока,чтобы не навредить тем, кто действительнонуждался в пособии, его стали назначатьвсем, кто предъявлял справки о минимальнойзарплате.

Выплата пособий происходила, как правило, вбезналичной форме, для чего каждыйполучатель пособия был обязан завести счетв банке. Причина -- безналичный оборотдешевле (и прозрачней) “налички”.Исключения сделали для крохотных деревенек,где не было банковских контор, -- сюдапособия поступали по почте. (Надо сказать,что с 2001 года порядок выплаты пособийнесколько изменен и вся начисленная суммапоступает прямо на счет ходатайствующего опомощи, а уж заплатить за квартиру он долженсам).

Интересно, что в то же времядомоуправления столкнулись с феноменом “гордойбедности”: некоторые (преимущественнопенсионеры из сел) стеснялись заполнятьзаявление о пособии. Центральные усадьбыколхозов и совхозов, крупные села исельскохозяйственные городкизастраивались многоквартирными домами сцентральным отоплением, а падение доходовбольнее всего ударило по селу. Люди, всюжизнь жившие своим трудом и не имевшиедолгов, попросту стыдились своей нищеты.Доходило до того, что коммунальщики ходилипо домам должников, прося подписатьзаполненные заявления на пособие. Что ж,предприятия коммунального хозяйства тожехотели выжить -- ведь без социальных денег-пособийпадение сбора квартплаты угрожалоневозможностью оплатить счета поставщикови, как следствие, банкротством.

Собственность - этоответственность

Итак, коммунхозы предприятий и местныхсамоуправлений стали самостоятельнымиюридическими лицами. Была создана кое-какаязаконодательная база: Закон о жилище, Законо теплоэнергии, Закон о квартирнойсобственности. Общегосударственные иместные нормативные акты кое-как расписалиправа и обязанности сторон, а также методырасчета цен на коммунальные услуги. К 1995году большинство жилья былоприватизировано. (Институт прописки былликвидирован еще раньше, в 1994 году). Задачейприватизации было освободить государство иместные власти от управления жилфондами,передав эти заботы жильцам. Государствоокончательно уходило из сферы ЖКХ. А улюдей появилась реальная собственность,которую можно было продать, купить,заложить.

Распределение жилья по видам собственности, %

Источники: http://gritni.ru/ru/town/murmanskaya-obl/region/kirovsk.html, http://novellamultimedia.narod.ru/public/2010-garbage-444-st.html